Если бы я не вернул тебя к жизни, ты бы пришел в себя через три дня, но к этому времени жители Торфея тебя бы уже похоронили.

- Милая шуточка.

- Разумеется, если бы они решили тебя кремировать, я бы тебя разбудил...

- Я уже понял.

- Понял ли? Невежливо перебивать.

- Мне очень жаль.

- Сомневаюсь.

- Мне правда очень жаль, правда. - Долоникус подвигал левой ногой. - И что теперь?

- Ты мне скажешь, где находится Удан Канн.

- Не знаю, о чем ты.., ой!

- Поверь, мне не очень нравится причинять боль без особой необходимости, но я владею многими способами сделать это. А твоя готовность солгать создает такую необходимость. - Гар положил два пальца выше коленной чашечки Долоникуса. - Как тебе понравится прозвище Хромой?

- Удан Канн меня убьет, если я скажу.

- Если бы он не хотел, чтобы я получил доступ к этой информации, он бы уже убил тебя. - Два пальца Гара переместились пониже, к нервному узлу на ноге Долоникуса. - Ты бы не назвал меня Парией, если бы он не сказал тебе, что не выносит, когда в его присутствии произносят мое имя. Кроме того, Спайдо сообщил мне, что сведения его дядюшки о происходящем за пределами Торфея ограничиваются событиями двадцатилетней давности. Двадцать лет назад Удан Канн трудился в безвестности в Армбрассе, и все же Гордо знал его имя и мое прозвище! Ты или твои приспешники проговорились. И за это Удан Канн тебя бы убил.

- Ты победил, ты победил. - Долоникус затряс головой. - Удан Канн сказал, что ты появишься. Он ждал, что ты отправишься на север. Он ждет тебя в Джелфейте.

- В Джелфейте? - Пальцы Гара дрогнули, и он чуть было не угостил Долоникуса “Двенадцатью Агониями”, но понял, что тот не лжет. “Или Удан Канн стремится в Джелфейт потому, что полагает, будто может ускользнуть от меня, когда город исчезнет, или...” Гар содрогнулся, подумав о второй возможности. - Этого не может быть.

- О, это правда. Он ждет тебя. - Долоникус подтянул к себе ноги и прижал колени к груди. - Вот, я тебе рассказал.